Синельников (сборник рассказов) - Страница 7

Черт, который меня притащил, заорал во всю глотку:

– Глядите, кто у меня тут есть!

От компании у стола отделился один и подошел к нам. Я только взглянул, сразу понял, кто это – тут подсказки не нужно, не ошибетесь – сам Вельзевул, Владыка Ада. Был он роста высокого, на плечах – этот складчатый плащ, прихваченный пряжкой с тусклым камнем и, как где-то сказано, «ликом темен и прекрасен». Верно. Смугл до чрезвычайности, а лицо узкое и длинное, будто нож.

Руки у меня свесились, как у старого орангутанга, и весь я окостенел от страха. Если в раю порядки такие строгие, то что же здесь? Без разговоров на сковородку? Еще почему-то я ожидал, что, посмотрев на меня, он непременно рассмеется сатанинским смехом, потому что вид у меня после всех приключений был, мягко выражаясь, причудливый.

Однако ничего этого не произошло. Вельзевул довольно долго разглядывал меня, потом сказал:

– Да, его хорошо отделали. – Затем чуть отвернулся в сторону и приказал: – Дайте парню стул, он сейчас упадет. И налейте чего-нибудь, он чуть живой.

Тотчас же меня посадили на табуретку и сунули в руки стакан – по-моему, с коньяком. Я настолько оторопел, что сел и выпил. Прожгло, я вам доложу, насквозь – но дышать стало легче. Вельзевул надвинулся на меня, как черная скала.

– Ну, Володя, что же ты из рая ушел?

– Выгнали. Я одному их хитровану по морде засветил.

– И ты не попросился обратно? Не валялся в ногах у Михаила?

Я помотал головой, как усталая лошадь.

– Не могу я там. Воля ваша, делайте, что хотите.

Вельзевул посмотрел на меня еще некоторое время и негромко скомандовал:

– Герду ко мне сюда.

В ту же секунду перед нами явилась девица сногсшибательного обличья. Здорова, ноги от шеи – натуральный циркуль, вся в черных кожах, как американский байкер, сплошь бахрома, бляхи, цепи, шипы и еще не знаю что, каблуки такие, что даже со стороны смотреть страшно, на голове – взрыв сверхновой, а размалевана!.. Вокруг глаз – синие треугольники с зеленой каймой, в ноздрях пламя – слов нет, и при этом жует, кикимора, жвачку. Но Вельзевул и бровью не повел.

– Что на семнадцатом? Течет?

– Течет, – с приятной хрипотцой отозвалась девица.

– А Моуди?

– Моуди? – она пожала плечами. – Моуди – отрезанный ломоть.

Вельзевул вдруг впал в необычайное раздражение.

– Гнать его в три шеи! – взревел он. – Все, лопнуло мое терпение, оно у меня не ангельское! И пусть эта скотина на глаза мне не показывается!

Вельзевул повернулся ко мне.

– Вот, человек к нам пришел… Володя, пойдешь ко мне в сантехники?

Я встал, и табурет за моей спиной с грохотом опрокинулся.

– Ва… Ваше величество, я без документов…

Тут-то, наконец, он и проделал то, чего я так долго ждал, – расхохотался громовым сатанинским смехом. Такие вышли раскаты, что мое почтение, следом, естественно, засмеялся тот черт, на котором я, можно сказать, приехал, за ним – Герда и все остальные, и я сам не удержался и улыбнулся.

Вельзевул даже слезинку с глаза смахнул:

– Ну, Володя, насмешил… На кой хрен здесь документы, тебя последний черт у салотопки в лицо знает… Короче, так: есть у нас тут семнадцатый участок – заколдованный, что ли, кто там разберет – надо его привести в порядок. Ты когда-то в своем деле понимал. Справишься – сделаешь карьеру. Так что постарайся. Это Герда – генеральный инспектор Котлонадзора. Она тебе все покажет, объяснит… Да, Герда, жилье ему какое-нибудь определи… Давайте, молодежь, я на вас надеюсь.

Вельзевул вернулся к столу и карте, а Герда, окинув меня меланхолическим, как показалось, взглядом – пойми-ка чего за этой боевой раскраской – не переставая жевать, пробурчала: «Пошли, чего там…»; мы куда-то провалились, и опять понеслись по тоннелям и коридорам неведомо куда. Держала меня эта расписная ведьма так неудачно, что кроме ее окованного серебром сапога я толком ничего и не видел.

Но вот прилетели. Здоровенная бойлерная, все как положено – котлы, трубы, приборы. Зеленобровая Герда молчала, но по-прежнему смотрела на меня скептически. Я поскреб в затылке и вздохнул.

– Герда, давай сразу выясним отношения. Самый Главный там сказал про карьеру, так вот ты знай – мне карьеры не нужно. Как все есть, так все пускай и остается. И вообще, я в Москве один из самых тихих, понято?

Герда уставилась куда-то вбок.

– Ты, значит, из Москвы.

– Ну да. А ты что, москвичей недолюбливаешь?

Она снова призадумалась и неожиданно изрекла:

– Ты ничего, симпатичный.

На это я уже не знал, что ответить, и потребовал у нее схему. Схема нашлась, но составлял ее, судя по всему, еще Юлий Цезарь на свином пергаменте, и потом римские легионы десять тысяч лет ходили по ней в римских сандалиях – пятно на пятне и дыра на дыре. Понять ничего нельзя, пришлось разбираться так.

Разобрались.

– Черт-те что, – подвел я итог. – Значит, так. Эту магистраль мы перекрываем и срезаем. Сварка у вас тут есть?

– У нас все есть, – с мрачной гордостью отозвалась Герда.

– Чудесно. Муфты эти на пеньке выбрасываем и везде ставим шарово-конусные соединения. И задвижки шаровые – можно сделать?

– Можно.

– Какие?

– Любые.

– Постой, постой. И инструмент тоже любой?

Герда только хмыкнула. Я даже замер, ослепленный открывшимися перспективами.

– Тогда так… Задвижки «Бугатти», полнопроходные, со встроенными фильтрами. Перфоратор «ДеВалт», «болгарку» «крессовскую», трехпозиционную, плюс полный набор «Хилти». Манометры – «Толедо». Этот стояк заменяем на медный, с компрессионным переходником, а вот отсюда врезаем резервную магистраль. Давление дадим сначала в основную, затем в резервную и здесь вот стравим. Все дела.